Может ли такое быть, что дом поджег… аист? Раскаты грома, казалось, раскалывали небо пополам. Глубокая ночь, а в доме видно, как днем. Зеленые яблочки на ветках, которыми женщина любовалась еще утром, осыпались за какие-то считанные минуты. Ветер небрежно бросал листья в оконное стекло. «Будет беда…» – подумалось. Вдруг в окне вспыхнул свет. По-видимому, опять молния. Ой, нет, горел соседский дом…
Состарилась вместе с… птицами
Когда Анне пришла мысль оставить шумный город и вернуться на родительское подворье, она не помнит. По-видимому, где-то глубоко в душе всегда об этом мечталось. Да и муж, коренной городской житель, любил дом ее детства.
Отпуск проводили всегда здесь, да и в выходные – также дорогу к отчему дому не забывали. С тех пор, как родителей не стало, взгрустнули, что никто на пороге уже не встречает. Но порядок в доме поддерживали: каждую весну Анна покупала глину, мазала и белила потолок, печь (хотя никогда в ней и огня не разводила), подкрашивала окна и пол – и дом сиял, как пасхальный кулич.
Сколько себя помнит, во дворе росла старая груша-дичка (мама любила из маленьких гнилушек делать квас). А рядом на огромном полусухом дубе гнездились аисты. Каждую весну они прилетали, ремонтировали свое жилье (совсем как люди).
Сколько потомства за эти десятилетия здесь вывели? Вместе с аистами Анна росла, вместе с ними и состарилась. А в один год, как только сошел снег, она со своим Васильком решила окончательно переселиться в деревню. Квартиру в городе оставили детям, а сами – подальше от суеты, на природу.
В особенном ремонте дом не нуждался, поскольку его хорошо берегли всю жизнь. Перевезли вещи, а когда прогрелась земля, взялись за огород. Анна любила цветы, а еще всегда сеяла огурчики, редиску, сажала лучок, картофель. И в этом году всю плантацию возле дома обработали, да еще и теплицу поставили.
Еще в тени не растаял снег, а уже и гости во дворе появились. Пара аистов, как всегда, пролетела над домом, покружила и примостилась на том древнем дубе, где было гнездо.
И начался «ремонт»: приносили веточки, мох, что-то там делали своими красными клювиками. Анна могла часами за ними наблюдать, и на душе было такое спокойствие…
Рассказала поверье и накликала беду?
Но больше всего радовались супруги, когда аисты высиживали потомство, когда они по вечерам начинали клекотать. Василий включал телевизор и смотрел новости, а Анна, безразличная к телевизору, открывала окно, и вдыхала на полную грудь свежесть вечера. Нет-нет, да и посматривала на дуб, где суетились ее аисты.
– Они для нас как семья. Мы так их ждем из теплых краев… Когда опаздывают – волнуемся, перезимовали ли, или, случайно, в дороге что-то с ними не случилось… – говорила соседям.
… Однажды, когда Анна возвращалась с поля, соседка Елена, как кипятком обожгла:
– А ты знаешь, что Петр Грозный (так прозывали мужика за строгий нрав) твоего аиста застрелил?
Ходил злой, как пес голодный… Говорил, что аист его цыплят выкрал… А разве такое возможно? Он же только лягушек, змей всяких там ест… И не думай, – словно угадала мысли соседки Елена, когда та кинулась к своему подворью, чтобы найти птицу, – нет его.
Люди говорили, что Петр положил в мешок и куда-то унес. По-видимому, закопал… Знаешь, вся деревня в шоке. Никто здесь не помнил, чтобы человек поднял руку на аиста.
Как может аист красть цыплят? С моими курами аисты дружили…
«Идти и ругаться? Что с того? Но как так можно?! Если бы хоть мне сказал за тех цыплят, я бы ему своих отдала, сколько нужно», – не могла сдержать слезы Анна, – и оплакивала свою птицу, как родную душу, склонив голову на плечо Елены. А та все утешала и приговаривала:
– Не к добру это. Вот увидишь. А ты слышала, что того, кто разорит гнездо или поднимет руку на аиста, будут всю жизнь преследовать бедность и неудачи?
Но что там бедность, аисты могут отомстить, поджечь крышу или принести гадюку во двор? А еще есть поверье, что за каждого убитого аиста обидчику придется заплатить самым дорогим – своим ребенком, – пересказывая поверья, как из пулемета строчила, Елена.
– Ну не каркай, пусть живет себе и радуется… – говорила Анна.
Дом поджег… аист?
Она и мысли не имела, что Елена все-таки накаркала… Когда ночью пошел сильный дождь, а гром раскалывал небо пополам, вдруг стало видно, как днем. Сначала Анна списала все на молнию. А затем услышала на улице какие-то крики и причитания. Посмотрела в окно и увидела, что дом Петра охвачен огнем.
Несмотря на обиду, сама побежала во двор к соседу – может чем-то поможет… Но к дому уже было не подойти: пластиковая наружная обшивка стен плавилась, как воск. Петр с женой заламывали руки. «Дом поджег… аист? Ну, точно, как вдова-аистиха с аистятами, потерявшие аиста-кормильца…» – подумалось Анне.
… Гроза стихла. От дома остались только обгоревшие стены (пожар как-то удалось затушить). А люди в деревне стали перешептываться: это Петьке кара за убитого аиста. Поэтому и угодила молния в его дом.
Дом поджег… аист? А тех цыплят, как впоследствии выяснилось, воровал его откормленный кот…
Вам понравились советы? Делитесь с друзьями в соц. сетях!
